Просветительская газета «Татарский мир»

Дата выпуска: 2008,№ 1

Много Интернет новинок электроники:гаджеты и девайсы.

Первобытный человек еще не отделял себя от природы, «я» от «не я». Существовавшие среди людей родоплеменные отношения он переносил и на природу, весь окружающий мир. Один из мифов, отражающих представления о зооморфных предках, дошел до нас через посредство китайского источника. В нем говорится, что род из дома Хунну (Сунну) по прозванию Ашина был разбит в сражении и совершенно истреблен. В живых остался один десятилетний мальчик. Отрубив у него руку и ногу, враги бросили его в болото. Там его и подобрала волчица, которая вырастила мальчика. Через десять лет волчица родила десять сыновей, ставших родоначальниками десяти тюркских племен. В других версиях вместо мальчика фигурирует девочка, а спасает ее волк или же другие животные.

Почитание предками татар животных, считавшихся основателями рода, племени, уходит в древнетюркскую эпоху. По китайским источникам, лучшие части тюркской кавалерии назывались «волками», на их знамени изображалась волчья голова. Понятия «тюркский хан» и «волк» выражались одним словом. С распадом древнетюркской общности распался и всеобщий тотем тюрков. Тотемом стали отдельные части тела зверя или его необычайная масть. Так появился тотем Белый волк.

Он стал главным тотемом огузов-кыпчаков в X–XII веках. В одной доныне бытующей татарской легенде говорится о кочевом племени, заблудившемся в лесах и окруженном врагами. Белый волк-покровитель племени вывел людей из окружения и спас от гибели. Величина и сила волка были таковы, что его сравнивали с легендарным общетюркским героем – исполином Алыпом.

Отзвуки почтительного отношения к волку-покровителю дошли до наших дней в виде примет и поговорок. Так, татары считали завывание волка хорошей приметой – предвестием мирных, спокойных лет. А о человеке, достигшем больших успехов, и сейчас говорят – буресе улый (его волк воет).

Другим широко распространенным тотемом был Барс. Среди археологических находок нередки замки в виде фигурок барса, бронзовые статуэтки мужчины или женщины верхом на барсе, причем женская фигурка – с ребенком на руках. Нередко барс изображался крылатым и рогатым, что являло его связь не только с землей, но и с небом, считалось приметой избранности, счастья. Ибн-Фадлан занес в свои записи (921–922) рассказы о некоем животном с большим ценным рогом, который якобы водится в лесах Булгарии.

Не исключено, что первыми почитателями барса были представители известного булгарского племени барсил, что можно толковать как барс иле – род, племя или страна Барса. А с XII века изображение барса становится гербом всей Волжской Булгарии. Центральной фигурой стало изображение гордо шагающего белого крылатого барса в гербе суверенного Татарстана.

У наших предков существовал обычай называть детей именем тотемного животного. Тем самым люди хотели придать новорожденному силу тотема, привлечь его покровительство. Ряд могущественных древнетюркских каганов носили имя ирбис – снежный барс (Ирбис Ышбара, Ирбис Дулу хан, Ирбис Шегуй хан, Ирбис Буре хан и т.д.).

Его отголоски дошли до нас в виде антропоминов Илбарс, Акбарс, Жан-барс. В тюрко-монгольском «зверином календаре» с 12-летним циклом у татар вместо года Тигра был год Барса. По народным приметам особенно удачным считался именно этот год. «В год Барса все сей, хотя бы просо сей», «Год Барса – богатство», – предсказывали народные приметы.

Помимо животных-тотемов в представлениях наших предков бытовали и животные – покровители определенных промыслов, занятий. На бронзовой пломбе из Биляра – бывшей столицы Волжской Булгарии – изображен филин, покровитель охотников. Он же на костяной накладке, предназначенной для защиты большого пальца от удара тетивы. Сюжеты обоих изображений сходны: две хищные геральдически связанные птицы возносят вверх своего царя-филина, а ниже его хвоста отсеченная голова животного. Изображения эти показательны: филин, как и сова в мифологии и фольклоре многих народов, выступает воплощением мудрости, владыки птиц. У древних тюрков сова – юкук была также символом мудрости. Зверино-птичье имя известного древне-тюркского мудреца, советника кагана Тонюкука, означало «ночная сова».

Центральную группу мифов у народов с развитыми мифологическими системами составляют мифы о происхождении мира, вселенной. У отсталых народов их крайне мало. У наших предков еще в глубокой древности сформировался разветвленный комплекс космогонических воззрений. Предки татар еще задолго до прихода на Волгу задавали вопрос: «Откуда и из чего все это возникло?»

Сначала что образовалось?

Луна и солнце образовались.

Потом что образовалось?

Небо и земля образовались.

Так ставится и решается этот великий вопрос о сотворении мира в татарской пословице, своими корнями уходящей в древние времена.

В мифах этой группы две центральные идеи – творения и развития. Согласно первой, мир создан сверхъестественным существом – богом, творцом, демиургом; согласно второй – мир постепенно развился из некоего первобытного бесформенного состояния, хаоса, мрака либо из воды, яйца и т.п. Обе эти идеи могли присутствовать как порознь, так и вместе, взаимопереплетаясь и дополняя друг друга.

...В давние времена весь мир состоял из воды – великого первичного океана. И плавала в нем одна-единственная утка. Снесла утка яйцо, и образовалась Земля, снесла второе – засияло Солнце, снесла третье – получилась Луна...

Рождение мира из яйца утки является одним из наиболее распространенных космогонических сюжетов не только у тюрков, но и у многих других народов мира. В Евразии он бытовал от эвенков на востоке до финнов и латышей на западе. Есть другой вариант этой легенды. Согласно ему, суша возникла из комочка земли, который утка достала со дна океана. По мнению известного мифолога А. М. Золотарева, эта версия возникла где-то в Азии, в среде монголоидных племен.

Булгарскими мастерами создано множество бус, ожерелий, височных колец и других украшений, в которых фигурируют золотая уточка и снесенные ею яйца в виде трех последовательно нанизанных круглых или желудеобразных бусин.

По представлениям наших предков, мироздание состояло, по крайней мере, из трех частей: Земли, Неба и Подземного мира. При этом и Небо, и Подземный мир наделялись земными чертами. Так, солнце воспринималось одушевленным существом в виде огненной или золотой птицы, крылатого коня. В татарских сказках сохранился отголосок такого представления – мифическая птица Симург, которая на своих крыльях выносит героя из подземного мира в наземный (как солнце восходит из-под земли, из-за горизонта).

С солнцем связывались разные животные: баран, олень, лось, заяц. Среди археологических находок булгарской эпохи встречаются фигурки барана, символизирующего небесные тела. Так, на круглой бронзовой матрице симметрично расположены по кругу стилизованные головы баранов. В центре – схематичное изображение солнца: круг с расходящимися лучами. Головы баранов вместе образуют крест – солярный знак, символ солнца и луны.

Баран вообще был для древних тюрков особым животным – жертвенным, посвященным солнцу и небу. Особенно угодным считался баран с отметиной на лбу, толковавшейся как солярный знак. И сейчас имеет хождение поговорка: «Алланын кашка тэкэсеме эллэ син?!» («Разве ты баран, отмеченный богом?!») – о человеке, вознесшемся или вознесенном безо всяких заслуг. Когда-то у татар бытовала вера в «кук тэкэ» – небесного барана. Ему посвящался специальный джиен (праздник). Восприятие солнца в образе животных отразилось и в доныне бытующей присказке: до полудня солнце идет на быке, в полдень – на коне, после полудня – на зайце. Сейчас она стала метафорой, а некогда понималась буквально.

Толкование мирового устройства нашими предками принимало и растительные образы. Множество значений имело широко почитаемое булгарами «мировое», «небесное», «родовое» дерево, «древо жизни» – опора небесного свода, источник жизни, местопребывание человеческой души до рождения и после смерти, символ плодородия и т.д. Роль «древа жизни» как опоры небесной сферы отразилась во многих фольклорных сюжетах.

Верование в «древо жизни» уходит корнями в протобулгарскую и гуннскую эпоху. Оно считалось звеном, связующим с самим Тенгре – главным божеством, и служило объектом поклонения. Именно возле него совершались все языческие обряды.

Археологические материалы донесли до нас и другие отголоски древнейших космогонических представлений: восприятие мира в форме гигантского человеческого тела. «Громадным героем» представляли Тенгре древние сувары – одно из добулгарских племен. У поволжских татар есть поговорка, общая для всех тюркских народов: «Баш (тубэ) куккэ тию» – «Головой достать небо». В древнем понимании это значило приобщение к небу и его властелину Кок Тенгре. Сейчас это выражение большой радости, полного довольства и счастья.

Фольклорные материалы татар сохраняют следы космогонических антропоморфных представлений. Таковы многочисленные сказки и легенды о двенадцати девушках, превращенных в двенадцать звезд, о лунной девушке Зухре и т.д.

Принятие ислама положило начало борьбе с прежними верованиями. Легче всего был разрешен конфликт между Тенгре и Аллахом: они стали синонимами. Оба имени (со схематическими изображениями солнца) встречаются на могильных плитах булгарской эпохи. Остальным небожителям пришлось либо исчезнуть, либо приспособиться к новой монотеистической религии. Порой это происходило столь успешно, что теперь уже не так-то просто вычленить языческие элементы бытового ислама.

Нижний этаж прататарского пантеона вмещал в себя множество мелких богов, божков, духов и «хозяев». Многие из них очень живописны. Таков ой иясе (домовой) – маленький тихий старичок с бородой, заботящийся о благополучии дома. Живет он в подполе, ночами бродит по дому: помогает, следит за порядком, предупреждает о грядущей опасности, подстерегающих неприятностях или бедах. Похож на ой иясе и другой мифологический персонаж – бичура. Но он бывает не во всех домах и неодинаково относится к людям. Одни от него страдают, а другие, к которым он благоволит, богатеют. Бичура любит поозорничать, пошутить, попугать. Абзар иясе – буквально «хозяин хлева, сарая» – тоже отличается избирательностью. Он может холить и беречь скотину, заплетать лошадиные гривы, а может и загнать, напустить хворобу.

Многим народам известен убыр. Финноугры зовут его упыр, убыр, украинцы и белорусы – упырь, вупор. Специалисты склоняются к его тюркскому происхождению. Значение этого мифологического образа толкуется довольно широко: это и дух умершего колдуна, вселяющийся в человека, – убырлы кеше, и кровосос, людоед, и существо, пожирающее солнце и луну (у мари и удмуртов). Только тюркской мифологии свойствен образ албасты – злого духа женского рода. У татар бытует поверье о том, что он нападает на спящего человека, крадет ребенка из утробы матери.

Один из интереснейших мифологических образов у татар – шурале – хозяин леса. В целом это злой дух, готовый защекотать до смерти человека, загнать лошадь, сбить с дороги путников. Его представляют в виде крупного человекоподобного, но заросшего шерстью с рогом во лбу и неестественно длинными пальцами существа. В некоторых областях его образ трансформируется в женщину. Шурале – центральный образ знаменитой поэмы Г. Тукая и балета Ф. Яруллина.

Наиболее устойчивым у татар и их предков был материнский культ: су анасы (мать воды, водяная), кое анасы (мать колодца), басу анасы (мать возделываемого поля), жил анасы (мать ветра), ей анасы (мать дома) и т.д. Пожалуй, самой жизнеспособной из них оказалась мать воды, ставшая персонажем литературных и музыкально-драматических произведений. В татарской мифологии су анасы безобразна. Другое дело, су кызы (водяная дева) булгарской мифологии. Испанский путешественник XII века Аль-Гарнати пишет, что это «красивейшая женщина мира» с рыбьим хвостом.

Мифология наших предков, богатая и разнообразная, издавна привлекает исследователей. Однако в целом это еще малоизученная область, требующая внимания специалистов.

Гамирзан ДАВЛЕТШИН,

доктор исторических наук, профессор

Тотализатор